скан статьи В.Есакова Они предвидели космонавтику. Письмо торгового агента в Афганистане Б. Луначарскому по поводу Циолковского (1929 г)/«Знания - сила» 1966 г №9
В ЗАСТАВКЕ: скан статьи В.Есакова Они предвидели космонавтику. Письмо торгового агента в Афганистане Луначарскому по поводу Циолковского (1929 г)/«Знания - сила» 1966 г №9
К сожалению, информация о Б.Кораке в Рунете прискорбно отрывочна и не полна. Попробую свести эти фрагменты в единую справку с небольшим мемуарным приложением:
ОБ АВТОРЕ ПИСЬМА:
Борис Яков. КОРАК [1892, мес. Ясинево, бывш. Подольской губ. УССР - не ранее лета 1951], советский торгпред, редакторский и хозяйств. работник.
Работал с 12-ти лет, по профессии - переплётчик. Образование (неполное высшее): Окончил 1-классную школу, 3 г. училище и первый курс МГУ. Согласно его анкете, владел русским, французским и "еврейским" (видимо, идишем).
Участник Империалистической войны (рядовой, по др.сведениям -не участв.) и Гражданской войн (в штабных должностях 367 стрелкового полка, гор. Ямполь: нач. АХО, секретарь редакции подива 41 стр. див., начальник редиздата и начальник АХ ПУРа Киевского ВО). Позднее: нач. АХО, секретарь редакции подива 41 стр. див., начальник редиздата и начальник АХ ПУРа Киевского ВО.
Начальник отдела снабжения ПУРа, директор-распорядитель хозпредприятий ПУРа?? (05.1920-06.1924); член правления – коммерческий директор АО "Пролеткино" (06.1924-06.1925); начальник экспортно-импортного отдела Наркмторга УзбССР (06.1925- не поздн. весны 1927).
Генеральный консул СССР и торговый агент в Мазари-Шарифе (Афганистан), пред. Госторга Туркменской ССР (5-12.02.1929 г.); член коллегии Наркомторга ТуркмССР (12.02.1929-?), позднее (1935-37) уполномоченный Наркомвнешторга в Иране; непосредственно перед арестом - заведующий торговым отделом Медгиза Наркомздрава СССР; член ВКП(б) с мая (или марта?) 1917 г.
Арестован - 12.10.1939. Обвиняется по ст.ст. 58-7 и 58-11 УК РСФСР*. и **.
Наказание отбывал в Минлаге (ст. Инта, Печорской ж. д., 5-й ОЛП/отдельный лагерный пункт, ). По свидетельству Г.И. Мишкевича был жив летом 1951 года***.
Известен, как корреспондент К.Э. Циолковского****, в дни юбилейных торжеств (в октябре 1932) прислал учёному персональное поздравление.
Сын Корака - Сергей Борисович (род. в 1923 или 1924 - погиб весной 1945 года), лейтенант, тело погребено в братском захоронении в местечке Слампе (Slampe) волости Слампес (Slampes pagasts) Тукумского края (Tukuma novads), Латвия.
Возможно, сыном Б.Я. являлся так же уч. ВОВ (Оранинбаумский плацдарм, оборона Ленинграда), капитан 1-го ранга Николай Борисович Корак (? - не ранее 1971), редакторский работник в военно-морском изд-ве НКВМФ Союза ССР, автор ряда публикаций на тему участия ВМФ во ВМВ. Его архив: РГАВМФ, Фонд Р-322, Опись 13, Ед.Хр.291 (11 листов). Ряд его военных и юбилейных наград выставлялись на интернет-аукционах последних 10 лет.
СИА выражают признательность Михаилу Суровцеву за присланный нам материал.
* см. Сталинские списки - Список 28.03.1941 (АП РФ Ф.3 оп.24 д.421) стр.225.
** изобличался показаниями ряда обвиняемых. См., например, протокол допроса бывшего торгпреда СССР в Польше и Иране Антона Моисеевича ТАМАРИНА от 20—21 мая 1939 года, направленный т. Берия - т. Сталину (спецсообщение НКВД № 1677/б от 23.05.1939):
Вопрос (следователь следчасти НКВД СССР, лейтенант госуд. безопасности ЗИМЕНКОВ): Указал ли вам РОЗЕНГОЛЬЦ лиц, которых вы должны были привлечь для проведения этой вражеской работы в Иране?
Ответ (Тамарин 1884 г.р., приговорён к ВМН и расстрелян 5.2.1940): РОЗЕНГОЛЬЦ рекомендовал привлечь к выполнению этих установок заместителя торгпреда в Иране САДОВСКОГО Павла Яковлевича и уполномоченного торгпредства в Машеди [так в тексте - baktria] КОРАКА Бориса Яковлевича.
Вопрос: Точнее, РОЗЕНГОЛЬЦ предложил вам связаться с САДОВСКИМ и КОРАКОМ как с участниками правотроцкистской организации?
Ответ: РОЗЕНГОЛЬЦ мне не называл САДОВСКОГО и КОРАКА как участников нашей организации, но сказал, что САДОВСКИЙ хорошо ориентируется в иранской обстановке и я должен это иметь в виду при выполнении данных мне поручений по вредительской работе. Мне было ясно, что я могу установить с САДОВСКИМ непосредственную связь по вражеской работе, тем более что я его знал как близкого человека ЛОГАНОВСКОГО и РОЗЕНГОЛЬЦА и ШОСТАКА, у которого он в течение 2-х лет был заместителем.
КОРАКА мне РОЗЕНГОЛЬЦ рекомендовал как человека, на которого я могу положиться в своей работе в Тегеране, и я понял это как прямое указание установить с ним антисоветскую связь.
Вопрос: Связались ли вы с САДОВСКИМ и КОРАКОМ?
Ответ: Прямой антисоветской связи с САДОВСКИМ и КОРАКОМ я не устанавливал, но они оба безоговорочно помогали мне проводить вредительскую работу в соответствии с указаниями РОЗЕНГОЛЬЦА. Точно такие же отношения я быстро установил с моим вторым заместителем, МАТИСОНОМ Абрамом Абрамовичем.
Вопрос: Почему же вы не установили непосредственной антисоветской связи с этими лицами?
Ответ: Я имел в виду прямо договориться с САДОВСКИМ, КОРАКОМ и МАТИСОНОМ и передать им установки РОЗЕНГОЛЬЦА по вражеской работе, но в связи с арестом ШОСТАКА в начале 1937 года решил от этого воздержаться, опасаясь, что в случае ареста кого-либо из них по делу ШОСТАКА мне может угрожать опасность разоблачения.
_______________________________
Из обвинительного заключения: "Участник право-троцкистской организации, существовавшей в системе Наркомвнешторга.
Будучи уполномоченным Наркомвнешторга в Иране, с 1935 г. по заданию руководителя антисоветской группы в торгпредстве ШОСТАКА, а затем САДОВСКОГО и ТАМАРИНА (осуждены к ВМН), проводил вражескую работу, направленную на подрыв торгово-политических отношений между Советским Союзом и Ираном.
Производил заготовку недоброкачественного сырья в провинции Хоросан, срывал выполнение плана государственных закупок, не выявлял и сознательно преуменьшал действительные запасы с/х сырья в Хоросане, задерживал отправку в Советский Союз закупленного в Хоросане хлопка и шерсти, заключал с иранскими купцами незаконные торговые сделки, переплачивая государственные средства, чем наносил материальный ущерб Советскому Союзу.
Как участник право-троцкистской организации изобличается показаниями МАТИСОНА А.А., ТАМАРИНА А.М., САДОВСКОГО П.Я. и КАЛНИНА К.К. (осуждены к ВМН), очными ставками с САДОВСКИМ и ТАМАРИНЫМ и материалами экспертизы."
*** см. "Посылочной ведал старый зек, бывший работник торгпредства в одной из ближневосточных стран Борис Яковлевич Корак. К мафии он, естественно, не имел никакого касательства, просто все зеки знали его как порядочнейшего и неподкупного человека, и даже мафия терпела его на этом «хлебном» посту. Этот человек сделал для меня очень многое — своими многоопытными советами он наставлял меня, и избавил от многих опасных ситуаций, в которых я, новичок, мог оказаться.
История этого зека чрезвычайно любопытна, о ней стоит рассказать.
Он был вызван в Москву из-за рубежа в июле 1937 года и прямо с вокзала отвезен в Лефортовскую тюрьму. Ему предъявили обвинение в том, что он английский шпион и потребовали назвать имя завербовавшего его резидента.
Корак отрицал свою вину, повторял, что его никто не вербовал.
Тогда его подвергли пыткам: заперли в бетонный ящик, в котором можно было только стоять, и пустили в ящик горячий пар.
Продержав Корака несколько часов в парилке, спрашивали, не одумался ли он. Получив отрицательный ответ, «сеанс» повторяли, и так до десяти раз. Почувствовав, что силы оставляют его, Борис Яковлевич решил дать нужные «показания».
— Да, я английский шпион...
— Кто и где вас завербовал?
— Меня завербовал английский резидент по фамилии Чарльз Диккенс... Мы встретились в кафе на углу Столешникова переулка и Большой Дмитровки...
— Какое задание вы от него получили?
— Шпионить в области матримониальных отношений...
Нелепость ответов объяснялась просто: Борис Яковлевич с первой встречи со следователем понял, что тот представляет в культурном отношении неандертальца.
Три месяца Корака не трогали, разыскивали, наверное, этого мифического резидента. Потом, вероятно, кто-либо из более просвещенных работников НКВД смекнул, в чем дело, и за несчастного Бориса Яковлевича снова принялись заплечных дел мастера, ОСО приговорило его к 20 годам лагеря строгого режима.
Он попал в Инту, когда здесь была лишь голая тундра. Перенес он на своем веку немало, этот маленький тщедушный человек с железной волей...
Пройдя все адовы круги ГУЛАГовского ада, он к моменту моего приезда был старым почитаемым зеком, к которому ходили за советом даже мафиози. Корак всех знал поименно, относился к ним презрительно, впрочем, глубоко пряча свои чувства, и вовсе не из страха перед мафией, а по разному положению в лагерной иерархии и врожденному чувству личного превосходства над этими подонками."
Мишкевич Г. И. Черная быль : (Записки человека с номером на спине) // Печальная пристань / сост. Кузнецов И. Л. - Сыктывкар : Коми кн. изд- во, 1991. - С. 133-34.
