В ЗАСТАВКЕ: Комсомольское собрание в 69-м Камень-Рыболовском Краснознаменном пограничном отряде (в/ч 2097), Краснознаменный Тихоокеанский пограничный округ, 1972, фото: В.А.Никитин
Владимир Анатольевич НИКИТИН [18.2.1944, Усть-Каменогорск, Восточно-Казахстанская обл], российский фотохудожник, фотожурналист (с 1968, региональная пресса Ленинграда, агентство печати «Новости», ленинградское телевидение), педагог и коллекционер. Выпускник Художественной школы при ЛВХПУ им В. И. Мухиной (1962) и геологического факультета ЛГУ (1967, преподаёт там же с 1972). Автор более 200 статей по проблемам истории и теории фотографии и фотожурналистики, истории российской культуры. Автор-составитель книг и альбомов: «Неизвестная блокада. Ленинград 1941–1944 гг.» (2002). «Время несбывшихся надежд. Петроград-Ленинград 1920–1930 гг.» (2007).
Биограф. справка на основе материала prochtenie.ru (авторы: Сергей Князев и Михаил Борисов).
Как я помню Камень-Рыболов, в/ч 2097 (ностальгия, наверное...).
Ноябрь 1981 года. Рущукский (Южно-Курильский) ордена Богдана Хмельницкого 2-й степени пограничный отряд, в/ч 2255. Малая Курильская гряда. Пограничная комендатура "Малокурильск", остров Шикотан, советско-японская граница.
"Сергей Бородин, мой наставник-радиотелеграфист во время своего дежурства принял радиограмму из отряда, отнес ее, как полагается, шифровальщикам, а потом сразу пришел ко мне. Именно он сообщил, что меня приказано отправить в отряд, на Кунашир, с полным расчетом, то есть меня убирают из комендатуры. Почему и за что, об этом в радиограмме не говорилось. Стал собирать свои нехитрые вещи. Мне дружно выражали сочувствие сослуживцы по комендатуре, строили предположения, почему переводят в отряд. Мнения определенного не было. Я собрался и стал ждать, ждать вертолет, так приказано. Просто сидел и ощущал свою ненужность в комендатуре. Вертолет прилетел только на другой день и привез еще нескольких человек таких же, как я, с застав Малой гряды. Среди них были и те, с кем еще недавно мы приплыли сюда на «Ольге Андровской». Причину нашего перевода в отряд не знал никто, просто строили догадки. Комендант первой комендатуры майор Голанский сказал нам напутственные слова, пожелал удачи на новом месте службы. А на наши вопросы ответил, что нас не просто переводят в отряд, а направляют с Курил на советско-китайскую границу, в город Камень-Рыболов, а вот зачем переводят, не сказал, не знал сам или не мог говорить. Мы стали строить догадки. Остановились на мнении, что на китайской границе создают новую заставу, и мы будем служить там. Эта мысль прижилась и окрепла. Прилетели в отряд и увидели, что мы не одни, нас человек тридцать, тех, кого отправляют в Камень-Рыболов, отслуживших полгода или год на Курилах. Нас рассчитали и в отряде, выдали все, что положено солдату-пограничнику, кроме оружия, и почему-то дали тревожные ремни с наплечниками и стальные каски (каски мы вообще держали в руках впервые). Мы временно находились в казарме родного учебного пункта. Новый начальник учебного пункта майор Соколов, увидев наши каски, сказал загадочную фразу: «Я знаю, куда и зачем вас отправляют. На Памир». Подробнее не объяснил, но породил разные мысли. А правду мы вскоре узнали от офицера особого отдела старшего лейтенанта Соловьева, он провел с нами беседу и как-то очень уж буднично сказал, что мы едем в Афганистан. Соловьев просил нас об этом не болтать, домой писем не писать до особого распоряжения, приглядываться повнимательнее к солдатам-мусульманам, среди нас были несколько омских казахов и татар, нормальные советские ребята. В голове у меня опять включился какой-то счетчик. Время стремительно стало раскручиваться вперед. Где Курилы и где Афганистан, как вообще это возможно, что пограничников с Курил переводят в Афганистан?"
"Вот и день отправки. Мы на пирсе в Южно-Курильске, выстроились подковой, как позволило место. Подъехал командир части в/ч 2255 полковник Попов, обошел наш строй и поговорил с каждым. Предложил подумать, если есть какие-то сомнения, можно остаться в отряде. Об этом никто не будет знать, просто продолжим службу на Курилах. Не отказался никто, мы осознанно дали согласие на отправку в Афганистан. Полковник Попов каждому пожал руку, обходя строй, кого-то даже по-отечески обнял за плечи. Все, началась погрузка на танковоз, такую большую железную посудину. Нас доставят на внешний рейд, где уже ждет ПСКР – пограничный сторожевой корабль. Внешний рейд – это открытый океан, большая волна и качка. Танковоз подходит к борту корабля, вместо привычного уже трапа опускают шторм-трап, а проще говоря, веревочную лестницу. В момент, когда оба судна касаются бортами, нужно ухватиться за лестницу и начать подниматься на борт ПСКРа. За плечами вещмешок, который тянет вниз. Прыжок и вверх, как обезьяна. Посмотрел вниз, а подо мной уже не дно танковоза, а пенящаяся океанская зеленоватая вода. Где-то под ложечкой похолодело. Скорее наверх, моряки-пограничники уже подхватывают и переваливают через борт, весело комментируя свои действия. Погрузка прошла удачно, все на борту, с нами два офицера, старшие лейтенанты, и их жены. Они тоже едут с нами в Камень-Рыболов. Идем, минуя Сахалин, курсом на Владивосток. Качка сильная, лежим вповалку на полу в каком-то помещении без иллюминаторов и с кучей горячих труб. Мы не моряки, морская болезнь свалила нас сразу. Скорость у ПСКРа не то, что у пассажирского теплохода, а тут еще моряки устроили какие-то стрельбы из своих крупнокалиберных пулеметов. Тошно. Скорее бы берег. Пришли во Владивосток, на катере нас доставили с корабля на пирс. Переночевали в окружной комендатуре, а утром на поезд и в Камень-Рыболов, к месту назначения".
Ноябрь 1981 года. Камень-Рыболовский пограничный отряд, в/ч 2097, город Камень-Рыболов Приморского края советско-китайская граница.
"Здесь, в Камне-Рыболове формировали нашу мотоманевренную группу Тихоокеанского пограничного округа для отправки в Афганистан. До нас таких формирований еще не было, мы первые. Мотоманевренная группа была сформирована по типу отдельного усиленного мотострелкового батальона. В мангруппу (так мы сокращенно стали называть свое формирование) собрали пограничников, таких же, как и мы со всех отрядов Краснознаменного Тихоокеанского пограничного округа (КТПО). Нам предстояло в течение двух недель пройти специальную подготовку здесь, в Камне-Рыболове, в в/ч 2097, и стать боеспособным подразделением. У каждого из нас была своя воинская должность. Я вначале был назначен старшим стрелком (ручной пулемет Калашникова), но затем, почти сразу, переведен в снайперы. Нам выдали новое оружие, мы сами распаковывали ящики, обтирали с оружия смазку, радовались, как дети всему необычному. Я получил свою СВД (снайперскую винтовку Драгунова) №13651, никогда не забуду этот номер, он отпечатался в памяти и не сотрется".
"Начались ежедневные занятия. Что это были за занятия… Мы ежедневно рано утром, пока город еще спал, собравшись по полной боевой, уходили километров за пять от города на полигон. В конце ноября – начале декабря 1981 года в Приморье снега еще не было, но морозы были, и ветер дул пронизывающий. Мы весь день занимались тактической и огневой подготовкой. Перебежки и переползания, «отделение в наступлении и в обороне», «застава в наступлении». Стрельба днем и в темное время суток. Десантирование из бронетранспортеров. Для тренировки из отряда пригнали несколько БТР-60 и БМП, у нас на Курилах такой техники не было, а здесь ее приходилось осваивать с нуля. В редкие минуты отдыха пытались разводить костры из патронных ящиков, но на это сразу же офицеры наложили запрет. Костров нам не полагалось. Кормили обедом здесь же в поле из походных кухонь. Если наша застава обедает первой, то едим горячее. А если задерживаемся, то холодная перловая каша примерзает к котелку. Меня назначили агитатором в своем 3-м отделении 2-й заставы. В мои обязанности входило по распоряжению замполита писать «Боевые листки» об успехах и неудачах нашего отделения. Мне выдали походную «Ленинскую комнату», такой складывающийся громоздкий фанерный планшет в виде плоского чемодана. Кроме винтовки, подсумка с пятью магазинами, противогаза, ОЗК, малой саперной лопатки я должен был ежедневно нести с собой этот чемодан. Ручка от него оторвалась в первый же день, и носил я его, взгромоздив на плечо и мешая тем самым идущим рядом со мной солдатам. Но боевые листки мы выпускали своевременно, даже в походных условиях. К вечеру от усталости валились с ног, а нужно было еще дойти, добежать с полигона до Камня-Рыболова. И так изо дня в день, две недели. Но навыки мы приобрели очень хорошие, и пригодились они нам в дальнейшем основательно".
"Много внимания уделялось нашей психологической подготовке. Политзанятия, беседы носили направленный характер. Мы начинали понимать поставленную перед нами задачу, защитить границу, к которой рвутся бандформирования наемников. Мы обретали образ избранных судьбой и гордились этим. Хорошо помню встречу с полковником Юрием Бабанским, Героем Советского Союза. В марте 1969 года во время событий на острове Даманский младший сержант Бабанский заменил погибших офицеров заставы, принял командование заставой на себя и продержался до подхода основных сил. Мы знали о подвиге советских пограничников на Даманском, но здесь перед нами был живой участник того боя, сам легендарный Бабанский. Он специально приехал в Камень-Рыболов, чтобы встретиться с нами, рассказать нам подробно о событиях на Даманском и пожелать удачи в нашей нелегкой службе в Афганистане. Значение этой встречи для нас было огромным".
"5 декабря нас отправляли из Камня воинским эшелоном до Термеза. Утром на плацу выстроился весь личный состав гарнизона в/ч 2097, было вынесено знамя отряда. Были сказаны необходимые в таких случаях слова напутствия, команда «По машинам» и под оркестровый марш «Прощание славянки» мы поехали на железнодорожный вокзал. Для нас выделен специальный эшелон. Мы все везем с собой, кроме техники. БТРы и БМП мы получим в Термезе. Камень-Рыболов, неизвестный совсем когда-то, остается в нашем прошлом неизгладимой жизненной вехой..."
Маленькая деревенька с названием Плоское расположена в Саргатском районе Омской области. Но в Плоском жители деревени хранят воспоминания о мало известном им Камне-Рыболове. Могли и не знать о Камне они ничего, если бы не страшная весть, принесенная в Плоское 15 марта 1969 года. В бою с китайскими провокаторами, вторгшимися на советскую территорию близ острова Даманский, погиб Алексей Чеченин, которого лишь полгода назад в ноябре 1968 провожали все деревней на службу в пограничные войска.
Курсанты Камне-Рыболовской школы сержантского состава были подняты по тревоге рано утром 15 марта. Получили оружие, боеприпасы и выдвинулись на бронетранспортерах на помощь пограничникам соседнего Дальнереченского отряда, отражавшим вооруженное нападение китайцев на советскую территорию. Среди курсантов ШСС был и Алексей Чеченин.
Подойдя к месту боя пограничники начали активно поддерживать дальнереченцев, разя из башенных пулеметов БТРов и из стрелкового оружия китайских провокаторов. Китайцы подвергли подошедших пограничников массированному огню из минометов. Одна из китайских мин влетела в открытый верхний люк БТРа. Погибли все, находящиеся внутри БТРа пограничники, в их числе и Алексей Чеченин. За проявленное мужество и героизм Указом Президиума Верховного Совета СССР курсант Чеченин был награжден орденом Красной Звезды (посмертно).
Похоронили Алексея там же в Камне-Рыболове на мемориальном кладбище. Ездили на похороны его отец и мать. А на восьмилетней школе деревни Плоское, где учился Алексей, открыли памятную доску, чтобы ученики о подвиге земляка знали и память о нем хранили. Когда умерли родители Алексея, а в деревне почти не осталось жителей и школу восьмилетнию из-за отсутствия учеников закрыли, было решено перенести памятную доску в село Новотроицкое и разместить на фасаде здания средней школы.
"28 мая 2016 года в районном поселке Саргатское Омской области был торжественно открыт памятный знак пограничникам - тем кто охранял и охраняет рубежи Родины. На мероприятии присутствовала Чеченина Лидия Ивановна, сестра погибшего в бою на острове Даманский Алексея Чеченина. Алексей Иванович Чеченин был призван в пограничные войска 8 ноября 1968 года Саргатским РВК Омской области. А 18 лет ему исполнилось только в декабре 1968 года. Почему Алексея призвали за месяц до 18-летия, не понятно, судьба видимо. Службу проходил в Камне-Рыболовском отряде в школе сержантского состава. 15 марта 1969 года погиб, отражая нападение китайских провокаторов в районе острова Даманский. Похоронен в городе Камень-Рыболов. На похороны Алексея в марте 1969 года приглашали его родителей. А летом 1969 года на могилу к брату ездили сестры Алексея. Об этом и о том, каким был Алексей Чеченин, и рассказала его сестра на открытии памятного знака. Уже много лет в нашем районе в марте месяце проводится волейбольный турнир памяти А. Чеченина. В турнире принимают участие команды школ района".
