В ЗАСТАВКЕ: Генри Ван дер Вейде, Джон Альфред Грей и Яхья, 129 мм х 83 мм, 1891, Лондон, коллекция Национальной Портретной Галереи/NPG Коллекция фотографий, x29699. Приобретено с помощью «Друзей национальных библиотек» и «Пилигрим треста», 1966.

Отрывок из ГЛАВЫ IX книги Джона Альфреда Грея 'At the Court of the Amir: a narritive'. "Таш-Курган: Бритье и госпиталь"/Tash Kurghan: the shave and the hospital.

...Мы попали в ущелье с быстрым потоком, бурлящим вдоль него, и эта часть пути была ненадёжной и скользкой. Мы должны были спешиться и пересечь поток пешком, солдаты переправляли лошадей.

Ущелье сузилось, изогнулось вправо и открылось в долину. Река заревела за поворотом изгиба буквы "S", в некоторых местах полностью срезая путь. Наши лошади должны были окунаться, спотыкаться и плескаться вброд через эту реку три раза за двадцать ярдов, прежде чем мы смогли выбраться в долину.

В такие моменты красивая песня «Ещё одна река ко кресту»* наполняется смыслом.

Ещё одна-две мили от холма и долины, и вскоре после наступления темноты мы достигли Таш-Кургана или Хульма**, места, где должны были быть захвачены в плен Леди Сэйл и ее спутники***.



Мы весь понедельник отдыхали здесь, и я наслаждался роскошью горячей ванны. Мой армянский философ философствовал****. Он сказал: «Хорошо немного отдохнуть. Усталый - уходи, а голодный - приходи». Также он предположил, что бритьё может улучшить моё понимание. «Но кто меня побреет?», - спросил я, - «В городе есть цирюльник». Позже он назвал его парикмахером*****.

Они привели парикмахера, и я подумал, не опасно ли ему брить меня, (потому что я слышал, что афганы были предателями), фанатиками. Он не убил меня. Он просто втёр немного масла в мой подбородок, а затем соскоблил кожу ножом - болезненный процесс. Когда операция была завершена, меня отправили в больницу.

Нет, не из-за моего подбородка, а для обследования пациентов. Больница была обычным, но довольно большим жилым домом, и там лежало много раненых солдат. Там было очень нечисто и плохо пахло.

Пациенты - я никогда в жизни не видел такого состояния вещей. Ужасное состояние, к которому могут привести боевые ранения от пренебрежения и неправильного обращения, слишком ужасно для того, чтобы выразить это словами. Я хотел вытащить людей из дома и сразу же ампутировать полдюжины рук и ног, которые были менее, чем бесполезны для их владельцев. Я не был способен сделать это, потому что у меня не было ни ножей, ни хлороформа, и мне пришлось оставить этих мужчин - оставить их такими, какими я их нашел, - с их страдающими взглядами, ищущими меня.



После этого Джан Магомед пригласил меня поужинать в доме местного магната*******. Мой повар сопровождал меня, неся нож, вилку, ложку и тарелку. В отсутствие стола и стула мне пришлось встать на колени, чтобы использовать мои нож и вилку. Это был не удобный ужин. Я не мог понять, о чём говорят; как и те люди, что были в больнице до меня.

За Таш-Курганом мы повернули на запад, и обстановка полностью изменилась. В течение нескольких миль была волнистая равнина, покрытая грубой травой. Когда мы ехали, мы растревожили стадо антилоп, и поскакали вслед за ними: изменение темпа движения от вечной прогулки стало отличным отдыхом для мышц.

стр. 148-149

ИСТОЧНИК: Gray, John Alfred Abd al-Rahman Khan, Amir of Afghanistan : London : R. Bentley and Son, 1895,
Ресурс: Internet Archive Book, скан в формате PDF

Сканирован экземпляр в составе собрания: Медицинская библиотека Фрэнсиса А. Грэя/Francis A. Countway Library of Medicine

Спонсор оцифровки: Open Knowledge Commons and Harvard Medical School

ПРИМЕЧАНИЯ:

* "One More River to Cross" - популярная в среде христианских проповедников XIXго века песня, текст которой содержит отсылки к словам Нового Завета:

У меня было много неприятностей и испытаний в моей недолгой жизни.
Когда я стою один и битва становится жаркой, я всегда стараюсь изо всех сил.
Должно быть, я пересёк миллион долин, пролил миллион слёз.
Когда я приду к реке Иордан, Аллилуйя! Тогда я не буду бояться.

<...>

Ещё одну реку пересечь, ещё одну гору перевалить,
Ещё одна долина, через которую я должен пройти
Оставив все мои проблемы позади.

АНГЛОЯЗЫЧНЫЙ ТЕКСТ (и современная американская мелодия).

** в тексте: "Tash Kurghan," or "Khulum,". Как и первое, так и второе название города в европейской разноязыкой традиции встречается во множестве вариантов транскрипции, но уже к концу XIX века "Khulum" выглядело несколько архаично, постепенно уступая принятой ныне форме: "Khulm"/реже "Khоlm".

*** речь идёт о знаменитой истории группы английских пленников - женщин, детей и раненых солдат, взятых афганцами в плен во время Первой англо-афганской войны (1842) во время отступления англ. армии из Кабула, возглавляемых женой британского офицера сэра Роберта Генри СЭйл'а (1782-1845, погиб в бою) путешественницей по брит. колониям и авантюристкой Флоренс, урождённой Винч (1790, Мадрас - 1853, Кейптаун), известной среди современников под прозвищем "the Grenadier in Petticoats/"Гренадер в юбке", описавшей историю своих афганских приключений в имевшей популярность A Journal of the Disasters in Afghanistan, 1841–42, на основе дневника, который вела в плену.



Вкратце автор излагает историю конвоирования пленников вглубь территории Афганистана в этой же главе книги на стр. 142: "Долина Бамиана простирается от Топчи почти на десять миль в западном направлении и составляет около восьми тысяч футов над уровнем моря. Интересно знать, что леди Сэйл, леди МакНотен и шесть других английских леди, которые были взяты в плен во время первой афганской войны в 1837 году, были проведены по дороге, по которой мы шли в эту самую долину. Леди Сэйл, рассказывая о своих приключениях, говорит, что, хотя они испытывали трудности, лишения и много беспокойства о своей будущей судьбе, с ними по пути относились с добротой и вниманием жители деревень. Приказ состоял в том, что их должны были отвезти в Хулум, еще на сто двадцать миль дальше по горам к Туркестану, чтобы доставить их к губернатору. Это означало бы для них безнадёжный плен. К счастью, сэр Роберт Сэйл, после поражения нанесённого афганцам Поллоком, поспешил и смог спасти партию в Бамиане. Леди МакНотен, менее счастливая, чем Леди Сэйл, видела, как её муж, дипломат и ученый-востоковед, был убит в Кабуле.".

Муж Леди Сэйл генерал-майор Роберт-Генри Сэйл лично освободил своих жену и дочь из плена. Позднее, 18 дек. 1845 в сражении при Мудки он был смертельно ранен и вскоре скончался. Сэйл был кавалером Большого Креста ордена Бани и афганского ордена Дурранийской империи.

**** Яхья, переводчик автора, сопровождавший его в поездке по стране, кабульский армянин. На странице своей книги, автор нередко отзывается о нём в ироничном ключе. Примечательно так же, что он ни разу не называет своего спутника по имени. Об Яхье см. ниже.

***** в тексте игра слов: There is bolber in the town." He called it barber afterwards.

****** в тексте: at a local magnate's house.

ПРИЛОЖЕНИЕ:

ОБ АВТОРЕ Текста:

Джон Альфред Грей/John Alfred Gray (ок. 1858-1929), британский врач-хирург, путешественник и писатель, сын врача Томаса Скотта Грея из Ислингтона. Получил образование в Лондоне: в школе и в больнице Святого Варфоломея. С 1883 по 1888 год он работал помощником врача в лазарете Святой Марии. Для того, чтобы жениться, Грей планировал перейти на должность главного медицинского работника но несколько поданных им заявок на должности в других больницах были безуспешными. Поэтому он быстро принял предложение, когда г-н Солтер Пайн обратился к нему с просьбой занять очень хорошо оплачиваемую, но опасную должность хирурга при эмире Афганистана. Свои афганские приключения он позднее описал в книге «My Residence at the Court of the Amir».



Эта фотография сделана в 1891 году, когда он приезжал в Лондон для вступления в брак. После ухода из службы эмира в 1893 году и написания книги, Грей прочитал множество лекций о своем опыте и получил последние медицинские знания. Затем он начал заниматься общей практикой в Илинге, где его кузен сэр Монтегю Нельсон был первым мэром нового района. У Грея остались сын и дочь.

Рядом с ним стоит его переводчик и спутник в поездках по стране, Яхья, получивший образование в Церковной миссионерской школе в Пешаваре. Его жена и две дочери также были крещены в Пешаваре до их возвращения в Афганистан вскоре после ухода британцев из Кабула в 1880 году. Яхья приходился отдалённым родственником семейству эмира: его двоюродная бабушка была замужем за Сардаром Мухаммедом Азимом Ханом, сводным братом Амира Дост Мухаммада Хана. Она была матерью Сардара Мухаммеда Исхака Кхана, который, как известно, восстал против своего полукузена Амира Абд аль-Рахмана Хана в 1888 году. В декабре 1896 года Яхья и около 22 других членов его расширенной семьи были высланы в Индию. Они прибыли в Пешавар в январе 1897 года, где их приняли миссионеры CMS. О дальнейшей судьбе Яхьи ничего не известно, кроме того, что он написал письмо доктору Грею, с просьбой о финансовой помощи. Что случилось с Яхья впоследствии, дата его смерти и где именно он умер, неизвестно.

Эта фотография Яхьи является единственным известным изображением каких бы то ни было кабульских армян его поколения.

(текст Национальной Портретной Галереи, Великобритания).

© National Portrait Gallery, St Martin's Place, London

"Там было очень нечисто и плохо пахло".

А через 100 лет от описываемого ничего и не изменилось.

Это я о Ташкургане. Когда ветер дул со стороны города, то был специфичный неприятный запах.

Чуть позже я размещу тут продолжение про Ташкурган, с описанием посещения города Греем в свите эмира Абд-ур Рахмана, с упоминанием замка и описанием местных и придворных нравов