В ЗАСТАВКЕ: Одна из гостиных венского шлосса Шёнбрунн, любимого дворца Марии-Терезии, тут она и умерла, тут же в восточном крыле дворца родился её праправнук Франц-Иосиф, предпоследний кайзер Австро-Венгрии.
Бабка, бабка, что ж ты будешь делать
В дни, когда настанут злые холода...
А у тебя же нету зимнего платочка,
А у тебя же нету зимнего пальта!
РОЖДЕСТВЕНСКАЯ СКАЗКА "Малая мера вина или к чему ведёт мотовство" (12+ т.к. сказка нравоучительная)))
Покойной императрице Марии-Терезии, королеве Венгрии, Царствие ей небесное, по придворному регламенту полагалось подавать ежевечерне "к постели" в 1 малую меру (т.е. 1650 грамм) токайскаго или инаго охотничьего вина, или - по желанию мозельскаго, ещо пуншей и крюшонов и фруктовых компотов, до которых она была великая охотница. А надо знать, что эта государыня никогда не пила в одиночестве и, присутствующие при ея отходе ко сну лица поднимали стаканы вместе с нею.
Полагалась к тому обильная закуска, предпочитались гуси запечённые в сливках, проваренная и опечённая на решётке свинина, а лучше - кабанина, сбрызнутая винным бальзамом и посыпанная красным и чёрным перцем, гренки промасленные, нарезанныя и насушенныя из венгерскаго крестьянскаго хлеба (полтора фунта, ок. 750 грамм), сыр итальянских сортов, по особому востребованию - зелень и лёгкие салаты, фрукты, а по дням следующим за праздниками и за постами - мороженное.
За столами тогда случалось проводили по пол дня. Из-за стола да и в постель, из постели - без гантелей и пробежки по парку - лишь наскоро умывшись и переодевшись, снова за стол... Жирно и сытно, под Гайдна, под Моцарта, за Моцартом следовал Глюк. Мария-Терезия оттого быстро набирала вес и приближалась к предписанному нам всем единому концу. По счастью она верила в Бога и соблюдала посты.
В постные дни подавать в гостинную при опочивальне полагалось лишь вино и хлебныя гренки - указанным весом и к тому добавлялось мерное ведро того же вина для слуг и салаты не более чем двух сортов в ознаменование ея благодарности к верной их службе и в поминание страданий, кои претерпел наш Спаситель. Императрица с достойной похвалы склонностью к экономии, собственоручно вычёркивала из своего дневнаго меню лишние блюда - "отдайте им".
Сама австрийская государыня обыкновенно выпивала августейшей своей ручкой 1 (одну) стопочку и не закусывая... шла почивать, предшествуемая благославлениями духовника и общим, понимаешь, поклоном кавалеров и книксеном дам.
После ухода ея всё оставалось людям и начинался у них венско-шведский стол. В сумерках во дворец в иные дни специально съезжались для участия в пиршестве. Это была величественная картина: освещаемый только свечами (лампочек накаливания китайцы ещё не изобрели) дворец, кареты, безмолвные слуги, беззвучно открывающие дверцы экипажей, факела, вороньи глазки-бусинки, посверкивающие в древесных кронах.
Ездили не ради сытости, конечно, а ради статуса. Садиться не дозволялось, но блюда заранее нарезались на порции, дабы случись кто лишний войдёт, обходиться хватало одною только вилкою. Ну, и в соседних комнатах слуги, хоть и с оглядкой, тоже наскоро хрумкали и выпивали своё. Потом так же бесшумно все расходились и разъезжались, гасились свечи и ночь наконец вступала в свои права.
Мария-Терезия к тому времени давно уже вела в царстве Морфея беседы с покойным своим мужем Францем Габсбург-Лотарингским, с коим в незапамятные годы любили они обчищать частные виноградники. Дело молодое: перелезть через ограду, побегать друг-за-дружкою, наесться вдоволь спелых ягод, срывая их так, что сладкий сок затекал под манжеты и рукава, да всякими удовольствиями себя ублажить. Детей у них с Францем этим было много, я бы даже сказал, более чем нужно.
