В ЗАСТАВКѢ: 257 страница IX тома «Собрания сочинений К.М. Станюковича* в 13ти томах (запрещённый цензурой) «Письма знатного иностранца», 1898/ изд. А.А.Карцева, типо-литография Г.И. Простакова в Москве, Петровка, д.17.



Письма эти написаны от имени некоего англичанина, посетившего Российскую империю и адресованы его жене Дженни**.

Перед нами - довольно ядовитый шарж, написанный пером не только профессионального литератора, но и бойкого, хорошо владеющего своим ремеслом журналиста - почти карикатура на газетного коллегу, репортёра элитной столичной газеты, вращающегося в высокопоставленных кругах российского и европейского общества.

Не возьмусь сказать, насколько описанное соответствовало реальному событию, насколько - являлось вымыслом (вся эта книга, скорее памфлет на существующие российские порядки), но подобное отношение много лет живущего в фактической эмиграции, к концу жизни тяжкого больного Станюковича к правительственной прессе времён Александра III Миротворца, весьма характерно и показательно.

Я сканировал страницу в старой орфографии ради сохранения некоторого аромата старой бумаги и звучания полу-забытого у нас грамотного русского языка.

На пароходѣ я имѣлъ случай, Дженни, познакомиться съ русскимъ корреспондентомъ одной изъ распространенныхъ газетъ. Онъ возвращался изъ Константинополя въ Петербургъ, чтобы оттуда ѣхать въ Афганистанъ поднимать племена противъ англичанъ.

Несмотря на то, что названный корреспондентъ очень хорошо зналъ о моей національности, онъ говорилъ о своемъ предпріятіи съ тѣмъ откровеннымъ легкомысліемъ, съ какимъ, сколько кажется, отличаются вообще спеціальные русскіе корреспонденты.

Я разговорился съ этимъ добрымъ, веселымъ малымъ и былъ, признаться, пораженъ тою, можно сказать, отважностью сужденій, какую обнаруживалъ мой собесѣдникъ. Начать съ того, что онъ не зналъ даже основательно, гдѣ находится Афганистанъ, и когда я искренно выразилъ недоумѣніе, найдетъ ли онъ дорогу, онъ, не задумавшись, отвѣчалъ:

- Какъ не найти, милордъ? Найду. Первымъ дѣломъ куплю въ гостиномъ дворѣ чемоданъ, потомъ пріобрѣту карту, возьму изъ редакціи триста рублей и немедленно же маршъ впередъ безъ страха и боязни...

Когда я нѣсколько удивленно взглянулъ на корреспондента, онъ весело прибавилъ:

- Не въ первый разъ, милордъ, путешествовать налегкѣ. А насчетъ географіи я не боюсь... Какъ-нибудь въ вагонѣ повторю.

Затѣмъ почтенный джентльменъ принялся разсказывать, какъ онъ на своемъ вѣку бесѣдовалъ съ Бисмаркомъ, Гладстономъ, Биконсфильдомъ, Гамбетой, персидскимъ шахомъ и прочими важными лицами. Всѣ его очень любезно принимали, благодаря его умѣнью обходиться съ высокопоставленными особами. Бисмаркъ дружески его потрепалъ по плечу, Гамбета сыгралъ съ нимъ партію въ кегли, Дизи подарилъ ему экземпляръ романа, Гладстонъ оставилъ его обѣдать, а персидскій шахъ даже приглашалъ его на службу.

Обо всемъ онъ говорилъ, не моргнувъ глазомъ, очевидно, довольный, что нашелъ человѣка, который ему вѣритъ.

Да, Дженни, такъ врать, какъ врутъ здѣсь, трудно себѣ представить, не познакомившись съ типомъ Хлестакова, созданнымъ геніальнымъ русскимъ писателемъ. Здѣсь врутъ добродушно, откровенно и, что трогательно, иногда безъ всякой цѣли, а просто отъ нечего дѣлать, какъ птицы поютъ.

ПРИМЕЧАНИЯ

______________________

* происходивший из старинной служилой, морской фамилии, существующей в России и некоторых европейских странах и ныне, Конст. Мих. Станюкович, как сказали бы в советские времена, писатель-демократ, человек либеральных взглядов, сын и брат адмиралов** из круга чрезвычайно их уважавшего великого князя генерал-адмирала (т.е. командующего русскими военным и торговым флотами) Константина Николаевича, и находился в понятной и практически неизбежной для людей его убеждений и воспитания оппозиции к порядкам Александра Третьего.

Умер Станюкович в Неаполе, где находился на лечении , там же на кладбище Поджиореале погребено его тело.

У нас он известен преимущественно Морскими рассказами (некоторые из которых были экранизированы в 1950-60ые годы, напр. «Максимка», 1953), но этими вещами далеко не исчерпывается его вклад в русскую литературу и журналистику, а он был блистательным журналистом, острым полемистом и талантливым беллетристом и фельетонистом.

** отцом литераторов Константина (1843-1903) и Александра Михайловичей (1824-1892) Станюковичей (и ещё шестерых их братьев и сестёр), был командир Севастопольского порта и военный губернатор города адмирал Мих. Ник. Станюкович (1786-1869), герой знаменитого десанта у Субаши (в янв. 1839). Мать писателя Любовь Фёдоровна происходила из морского рода Митьковых.

Сам К.М. и его братья начинали жизнь в военных училищах, одна из сестёр вышла за адмирала Александра Михайловича Спицына, участника Крымской войны, вторая за народника Тригони, а ещё одна за знаменитого художника-пейзажиста Михаила Петровича барона Клодта фон Юргенсбурга, сына выдающегося скульптора, упомянутый брат Александр женился на дочери скульптора баронессе Марии Петровне Клодт фон Юргенсбург (1836—1922), родившей ему шестерых детей, в свою очередь широко распространившихся по миру.

Станюковичи, служилая, работящая, нешумная, симпатичная семья, в которой мужчины честной службой выходили в адмиралы, занимались писательством (вплоть до 1970ых годов), наукой, металлургией, музейным делом, а женщины (тоже некоторые писавшие и занимавшиеся наукой) рожали своим мужьям многочисленных сыновей и дочерей.

То, о чём так любят теперь поговорить наши власти, но делать уже разучились.

** публиковались «Письма...» частями начиная с 1878 года во влиятельном в мире обеих столиц журнале «Дѣло», который выписывали и читали и члены императорской фамилии. Когда Ст. начал там свои публикации, он устроился в издание разъездным корреспондентом, а в 1883 стал главным редактором. При нём «Дело» приобрёл выраженный революционно-демократический характер со всеми цензурными и иными следствиями.

В окончательном своём виде, вошедшем в 9 том СС, «Письма...», написанные в период с 1878 по 1897 год представляют компиляцию из 92 отдельных текстов, объединённых автором в единый корпус.